священномученик Петр Гаврилов
-
Биография
Дни памяти:
Собор новомучеников и исповедников Церкви Русской
Собор Алтайских святых
29 июля
Протоиерей Петр родился в 1879 году в деревне Уткино Мамадышского уезда Казанской губернии в крестьянской семье. Образование получил в Казанской учительской школе, по окончанию которой поступил в 1898 году на должность учителя. На педагогическом поприще прослужил до 1903 года. В этом же году поступил на миссионерско-богословские курсы при Казанской духовной академии. При поступлении на эти курсы Петр Гаврилов знакомиться с преподавателем, архимандритом Андреем (Ухтомским) – в будущем Архипастырем и Священномучеником, канонизированным РПЦЗ. В последствие, это знакомство во многом повлияет на Петра Гаврилова.
В 1905 году о. Пётр Гаврилов, окончив миссионерские курсы, по распоряжению Епархиального начальства определён с 6 августа священником в село Кырынды Елабужского уезда.
Следует, однако, заметить, что вышеназванные факты из биографии о. Петра Гаврилова вступают в некоторые несоответствия с данными, приведёнными в труде игумена Дамаскина (Орловского), который, по всей видимости, опирался на материалы следственного группового дела архиепископа Иакова (Маскаева). Эти самые несоответствия открываются после изучения Следственного дела за № 35/РСО, которое было заведено на о. Петра в начале 1929 года по обвинению его в пропаганде и агитации против Советской власти. Так, например, год рождения о. Петра у игумена Дамаскина означен 1870-ым годом, даты окончания Казанской учительской школы и своего рукоположения о. Петр прямо не называет, нам они становятся известны опять же из книги о. игумена – 1888 и 1895 годы соответственно…
Какова настоящая причина данных расхождений? Что это: попытка частично скрыть информацию о себе, или элементарная забывчивость ввиду почтенного возраста и пережитых потрясений, последствий ссылки, и т.п.?
Но вернёмся к дальнейшему описанию.
Итак, отец Петр Гаврилов, как уже было сказано, в начале августа 1905 года принимает обязанности приходского священника в селе Кырынды, скорее всего, в Петропавловской церкви. На данном месте он прослужил до 1909 года и распоряжением Епархиального Начальства, с 5 мая перемещается в село Челны Елабужского уезда.
Приняв в Челнах приход Свято-Троицкий церкви, отец Петр Гаврилов продолжает свое пастырское служение и как инородческий миссионер. Он стал на целое десятилетие духовным отцом прихожанам Свято-Троицкой церкви, так и для крещеных татар деревни Старогришкино.
В своей статье Н. Куглеев, описавший миссионерскую поездку по Елабужскогому уезду, поведал нам об отце Петре, как о хорошем ораторе, заботливом пастыре и гостеприимном хозяине.
Отец Петр продолжал поддерживать отношения с епископом Андреем (Ухтомским) и бывал у него неоднократно, будучи по делам в городе Казани. После перевода архипастыря на Уфимскую кафедру, перед началом Первой Мировой войны, отец Петр также поддерживал связь с епископом через переписку и личные встречи. Последний раз епископа Андрея он видел в 1918 году, когда Уфа была ещё занята белогвардейцами.
Последствия Октябрьского переворота 1917 года оставили свой след и в селе Челны. В годину Гражданской войны власть в селе переходила и к белогвардейцам и завоёвывалась отрядами Красной Армии. В 1918 году отец Петр Гаврилов был вынужден уехать вместе с семьёй из села с отступающими частями Белой армии в Сибирь.
В июле 1919 года отец Пётр был принят в Томскую епархию и определён к Тальменскому приходу Барнаульского округа. Поселился священник в селе со своей семьей – супругой и детьми: маленьким сыном Леонидом (примерно 3 года) и дочерью Александрой (предположительно). В начале 20-х годов в семье отца Петра рождается младшая дочь Ольга. Двадцатые же годы приносят в семью Гавриловых горькую и невосполнимую утрату – дети сиротеют, а отец становится вдовцом.
В период служения на Тальменском приходе отец Петр не единожды попадал в поле зрения местных чекистов. Он два раза привлекался к ответственности за контрреволюционную агитацию, которая выражалось в том, что он словесно выступал против кандидатур в члены Тальменского сельсовета. К тому же, как мы далее читаем в краткой характеристике из справки Барнаульского горкома ВКП (б): «Одновременно распространяя среди населения слухи о «священности ключа» в селе Сорочий Лог» (Орфография и стиль источника нами сохранены).
В феврале 1927 года в городе Барнауле состоялся 1-й Барнаульский Епархиальный съезд. На этом съезде отец Петр Гаврилов, будучи сторонником патриаршества, не поддержал и не признал новое учреждение – Временный Высший Церковный Совет (ВВЦС).
Отец Петр пытался разобраться в той непростой ситуации, которая образовалась в рядах староцерковников в связи с разделением. Для того чтобы получить ответы на свои вопросы и надеясь взять духовный совет, он в конце 1927 года возобновил переписку с епископом Уфимским Андреем (Ухтомским). В протоколе допроса о. Петра Гаврилова, находим позицию епископа Андрея к вопросу разделения, цитируемую самим отцом Петром: «На мои вопросы еп. Андрей – ответил: «ни одно из существующих церковных разделений – Сергиевцы, Григорьевцы, а тем более обновленцы – не каноничны…» (Орфография и стиль источника нами сохранены). При этом епископ Андрей советовал организовать общину по примеру апостольских времён – общину коммуну, в которой ее члены должны были бы соучаствовать не только в молитве, но строить и хозяйственную жизнь.
В 1928 году в феврале месяце отец Петр Гаврилов поступает на службу в Богородице-Одигитриевский приход города Барнаула. На приход его уже давно приглашали, так как видели в нем поборника Православия, ревностного пастыря и духовного наставника. После прибытия в город Барнаул, на первое время, он остановился вместе с дочерью Ольгой на квартире Ивана Сергеевича Жилина по адресу: Никитинская улица, 58. Дочь Александра, на тот момент, была уже замужем за Латкиным Игорем Григорьевичем. Проживали они в городе Новосибирске. Зять служил фармацевтом в железнодорожной (предположительно) больнице, а его жена Александра Латкина работала учителем в одной из школ города Новосибирска. Сын Леонид какое-то время учился в городе Новосибирске и находился на попечении семьи Латкиных. В ноябре 1928 года он приезжает в Барнаул к отцу. На начало февраля 1929 года о. Петр с детьми проживал в городе Барнауле на улице Льва Толстого, 27.
Отец Петр Гаврилов, будучи хорошим проповедником, привлёк в общину много верующих. Проявляя пастырскую заботу о пасомых, вставал на защиту Православия, стараясь ограждать верующих от внутрицерковных расколов: обновленческого течения, ВВЦС и т.п.
Вокруг Богородице-Одигитриевский церкви объединилась община сторонников Временного Патриаршего Священного Синода, возглавляемого Заместителем Патриаршего Местоблюстителя митрополитом Сергием (Страгородским). Отношение отца Петра к митрополиту, видимо, изначально было непростым. Его мнение о Временном Патриаршем Синоде, который возглавлял митрополит Сергий, мы можем почерпнуть из протокола допроса священника Жилина Ивана Сергеевича: «Даже сейчас, так называемый патриарший синод, возглавляемый митрополитом Сергием есть учреждение, созданное не на уничтожение православной церкви, а потому признавать его нужно только потому чтобы не навлечь репрессий со стороны Сов. власти. Высшей церковной властью, как хранительницей православия, надо признавать заключенных в узы Сов. властью патриарших местоблюстителей» (Орфография и стиль источника нами сохранены). Но насколько соответствуют истине сведения, содержащиеся в допросных листах ОГПУ?
Ревностное служение отца Петра на ниве Христовой не могло быть незамечено Советской властью. Его категорически непримиримое отношение к обновленческому течению, несогласие с образованием и действиями ВВЦС, для Советов приобретало характер «досадной помехи» в их деле уничтожения Православия в России.
Неугодного священника нужно было изолировать. Для заключения под стражу необходимы были свидетельские показания и сотрудники ОГПУ их «организовали». Таковые «были получены» из допросов свидетелей – священников Пульхрова Ивана Николаевича и Языкова Михаила Лазаревича, причём последний был тогда уже под следствием.
2 февраля 1929 года сотруднику ОГПУ Фетисову выдаётся ордер за № 7 на производство обыска и ареста гражданина Гаврилова Петра Гавриловича, каковые и были произведены в тот же день. При обыске было обнаружено:
1. Брошюра «О радостях митрополита Сергия»;
2. Обращение к «православным жителям Оренбурга»;
3. «Последнее слово священника Аркадия Волокитина»;
4. «Порядок вступления в должность членов приходских советов»;
5. «Декларация староцерковников города Уфы»;
6. «Письмо епископа Андрея Уфимского от 07.05.1928.»;
7. «Письмо Игоря Латкина от 26.10.1928.»;
8. «Письмо епископа Андрея Уфимского от 15.06.1928.».
Всё это было приобщено к следственному делу.
Первый допрос, судя по протоколу, был проведен 4 февраля, в нём была изложена краткая биография отца Петра Гаврилова. Потом идёт череда допросов свидетелей и в этих показаниях уполномоченный ОГПУ А.Г. Сектарев находит «всё, что нужно было следствию». Вторичный и последний допрос отца Петра датируется 8-м февраля 1929 года. На этом «дело было закончено».
Особое совещание при Коллегии ОГПУ вынесло обвинение по статье 58-10 УК РСФСР. Отца Петра приговорили к 3 годам административной высылки и отправили в Нарым.
Следует заметить, что по данному делу он был реабилитирован лишь в феврале 1994 года прокуратурой Алтайского края.
…Вернулся батюшка из той ссылки только через 4 года и направлен был на служение в город Бийск.
В 1933 году протоирей Петр Гаврилов продолжил свой Крестный путь священнослужения, взяв под окормление приход Сретенского храма города Бийска.
Сретенский приход на исходе 1934 года оказался в очень непростой ситуации. Протокол президиума Бийского райисполкома от 14 ноября 1934 года поведал нам в § 28 «О временном использовании здания заречной Сретенской церкви под хранение хлеба». Выслушав доклад по данному вопросу, президиум вынес решение:
«…2. Учитывая явную недостаточность складской площади в Заречной части города, занять на основании указаний крайисполкома за № 1100700 от 7 октября 1934 г. для ссыпки хлеба здание Сретенской заречной церкви сроком на 2 – 3 месяца.
3. Обязать Заготзерно не допускать каких-либо разрушений имеющегося в церкви церковного имущества и утвари.
4. О настоящем постановлении довести до сведения руководителей церковного совета, священнослужителей и общины верующих».
По всей видимости, службы в храме на период хранения зерна не совершались. К тому же, еще 6 декабря 1934 года НКВД СССР принимает с грифом «Совершенно секретно» постановление за № 118: «Запретить совершенно так называемый трезвон, или звон во все колокола; при сокращении колокольного звона колокола должны быть сняты и переданы в государственные учреждения для использования в хозяйственных нуждах». Из края приходит соответствующее распоряжение: в 24 часа со всех церквей снять колокола, как об этом сообщает в своем рапорте Благочинный протоирей А. Денисов (обновленческого течения).
Участь сия, по всей видимости, не обошла и Сретенскую церковь, если, конечно, колокола не были сняты ещё раньше.
Совсем недолго послужил протоиерей Петр Гаврилов на ниве духовной. В сентябре 1936 года чекисты сочиняют очередную версию о создании контрреволюционной организации. Будто бы договорились четверо активных церковников подготовить группу для вооруженного восстания в момент нападения Японии на СССР. На этом не ограничились – нужен был масштаб дела. Оперуполномоченный 6 отдела СПО УНКВД Буйницкий знал, что делать. Арестованные – Благочинный священник Носков Даниил Матвеевич, священник Пальмов Николай Николаевич и мирянин Захарьин Гектор Николаевич – на допросах «признались» в вербовке членов контрреволюционной организации, в число которых входил протоирей Петр Гаврилов, а идейным вдохновителем «записали» архиепископа Иакова (Маскаева). Как подобные «признания» добывались, теперь хорошо известно. Данному следственному делу присвоили название: «Дело архиепископа Иакова (Маскаева) и др. Барнаул, 1937 г.».
На отца Петра Гаврилова 27 октября 1936 года мл. лейтенантом Государственной Безопасности (ГБ) Буйницким было выписано Постановление об избрании меры пресечения и предъявления обвинения. 1 ноября 1936 года помощник оперуполномоченного сержант ГБ Храмов на основании ордера Бийского РОНКВД за № 168 произвёл обыск у отца Петра Гаврилова, при обыске было изъято:
1. Паспорт серии ЩЛ № 212085 на имя Гаврилова П.Г. – 1 шт.;
2. Разных фотокарточек – 5 шт.;
3. Разной переписки на 50 листах – 50 шт.;
4. Тетрадей с записями – 2 шт.;
5. Записных книжек – 5 шт.;
6. Денег на сумму – 1865 руб.;
7. Денег серебряных – 40 руб. 65 коп.
В этот же день отец Петр был арестован.
Если верить протоколу, первый допрос отца Петра Гаврилова состоялся 4 ноября 1936 года. Следователь Буйницкий с ходу обвинил о. Петра: «Вам предъявляется обвинение в том, что вы являлись участником контрреволюционной организации, ставящей своей задачей свержение советской власти вооруженным путем в момент интервенции со стороны Японии. Что вы можете показать об этом?
Ответ: Виновным себя в этом не признаю». Он себя так и не признал виновным. Он себя не признал виновным и на очной ставке, где против него открыто, лжесвидетельствовал священник Михаил Босых. Сам же о. Петр не стал ни на кого произносить ложного свидетельства, наверно потому, что и духовно был Петром – Камнем.
24 декабря 1936 года Оперуполномоченный 6 отдела СПО УНКВД ЗСК мл. лейтенант Госбезопасности Буйницкий объявил отцу Петру Гаврилову:
«1. Дело № 11808 по обвинению его по ст. 58-10-11 УК РСФСР закончено и передаётся на рассмотрение спецколлегии крайсуда через старшего пом. крайпрокурора по спецделам.
2. Разъяснил обвиняемому Гаврилову, что он имеет право ознакомиться с материалами следствия дать дополнительные показания по делу» (Орфография и стиль источника нами сохранены). Отец Петр ознакомился со своими показаниями, показаниями священников Носкова Даниила Матвеевича, Пальмова Николая Николаевича и мирянина Захарьина Гектора Николаевича. При этом добавил: «что свидетель Босых дал ложные показания по злобе» (Орфография и стиль источника нами сохранены), скорее всего, скорбя об отце Михаиле Босых.
7 – 9 апреля 1937 года в Бийске состоялась выездная сессия спецколлегии Западно-Сибирского краевого суда. Дело, сфальсифицированное чекистами, на суде рассыпалось. Все подсудимые отказались признать себя виновными, указывая, что вынуждены были сделать это под давлением следователя. Единственно, кто признал вину – умирающий от туберкулёза Гектор Захарьин. При этом показания свидетелей тоже были не на стороне следствия – никто не слышал антисоветской агитации, никто не знал про контрреволюционную организацию. 16 апреля 1937 года дело было отправлено на доследование.
Но доследование по сути ничего не изменило. Чекисты ещё с большим рвением взялись за своё дело. Обвиняемые опять «признали» себя виновными. Отец Петр Гаврилов был непреклонен.
Дело после окончательного доследования было передано в тройку при УНКВД по ЗСК. 25 июля 1937 года постановлением тройки 21 человек были приговорены к высшей мере наказания – расстрелу. Приговор привели в исполнение 29 июля в Бийске. Погребён отец Петр был в безвестной общей могиле.
5 сентября 1959 года постановлением президиума Алтайского краевого суда протоиерей Петр Гаврилов и другие 25 человек, проходившие по делу «Дело архиепископа Иакова (Маскаева) и др. Барнаул, 1937 г.» были полностью реабилитированы за отсутствием состава преступления.
На архиерейском соборе Русской Православной Церкви 2000 года, протоиерей Петр Гаврилов, а также архиепископ Иаков (Маскаев), священник Иоанн (Можирин), инок Феодор (Никитин), мирянин Иван Протопопов были прославлены в лике святых новомучеников и исповедников Российских. День их памяти установлен 29 июля – день расстрела.
Использованы материалы: Диплом иерея Димитрия Давиденко «История храма Сретения Господня г. Бийска с 1914 по 2015 гг.»